Знаешь, где ад? В твоей голове.
Не имея ни капли свободного времени, нагружаю себе еще больше. И в чем-то даже рад этому.
Рад, что ношусь весь день и вечером, падая в кровать, практически тут же отрубаюсь. Рад, что приходится выкраивать время даже на почитать. Рад самой нагрузке. Рад работе, хотя в день приходится в среднем проходить по 3-5 км. Рад учебной нагрузке и курсовому проекту.
Меня злит, когда вокруг, узнав о графике жизни, начинают тут же жалеть. Злит ужасно, потому что это мой осознанный выбор. Я не нуждаюсь в жалости. Я понимал, на что иду. И не хочу ничего менять.
Нет, я не задрот и не ботаник. Я устаю. Порой так сильно, что хочется все бросить.
Но не могу.
И не из-за того, что дал кому-то слово или обязательно. А из-за банальной трусости.
Да, да, да. Я самый обычный трус.
Потому что в периоды, когда я ничем не занят, возвращаются они. Мысли, сомнения, воспоминания. Я не люблю их. Я боюсь их, если так будет честнее выразиться. Они заставляют меня раз за разом оглядываться назад, чего я делать не хочу. Потому что позади я вижу только дым, красные глаза и отблески света на металлической шкуре.
Потому то я и нагружаю себя по самую планку. Просто потому что я самый обычный трус.
И в борьбе со своим собственным Шрайком мне не поможет даже Дюре, сколь бы он хотел это сделать. Сложно спасти человека от него самого.
Рад, что ношусь весь день и вечером, падая в кровать, практически тут же отрубаюсь. Рад, что приходится выкраивать время даже на почитать. Рад самой нагрузке. Рад работе, хотя в день приходится в среднем проходить по 3-5 км. Рад учебной нагрузке и курсовому проекту.
Меня злит, когда вокруг, узнав о графике жизни, начинают тут же жалеть. Злит ужасно, потому что это мой осознанный выбор. Я не нуждаюсь в жалости. Я понимал, на что иду. И не хочу ничего менять.
Нет, я не задрот и не ботаник. Я устаю. Порой так сильно, что хочется все бросить.
Но не могу.
И не из-за того, что дал кому-то слово или обязательно. А из-за банальной трусости.
Да, да, да. Я самый обычный трус.
Потому что в периоды, когда я ничем не занят, возвращаются они. Мысли, сомнения, воспоминания. Я не люблю их. Я боюсь их, если так будет честнее выразиться. Они заставляют меня раз за разом оглядываться назад, чего я делать не хочу. Потому что позади я вижу только дым, красные глаза и отблески света на металлической шкуре.
Потому то я и нагружаю себя по самую планку. Просто потому что я самый обычный трус.
И в борьбе со своим собственным Шрайком мне не поможет даже Дюре, сколь бы он хотел это сделать. Сложно спасти человека от него самого.